«ВОЗНЕСЕННЫЙ НАД ВРЕМЕНЕМ И ПРОСТРАНСТВОМ»

Организаторы вечера памяти Андрея Вознесенского – Национальный фонд поддержки правообладателей и легендарная фирма «Мелодия» — приурочили его трем к памятным датам: 80-летию со дня рождения Андрея Андреевича, 30-летию выхода на виниле «Юноны и Авось» на его стихи и 50-летию композитора Алексея Рыбникова, который написал музыку к легендарной рок-опере. Но главным человеком на вечере была, конечно же, вдова поэта Зоя Богуславская.

Своей музе, супруге Зое — или, как он сам ее называл, Озе — Вознесенский посвятил множество стихотворений. Одним из них – в записи — и открылся вечер памяти… «Спасибо, что свечу поставила…», — далекий голос разлился по всему залу, и все ощутили присутствие поэта.

Поэт и архитектор

Вечер состоял из двух частей: воспоминаний об Андрее Вознесенском и бессмертного спектакля «Юнона и Авось» в авторской версии Театра Алексея Рыбникова.

— Андрей Вознесенский и при жизни был человеком, вознесенным над временем и пространством, — сказал о нем ведущий вечера музыкальный критик Йоссе Тавор. По воспоминаниям друзей, поэт мог сорваться с места и уехать на другой конец земли, потому что «почувствовал поэтический порыв». И вся жизнь его была одним сплошным поэтическим порывом.

В 1957 году Вознесенский окончил архитектурный институт – он был профессиональным архитектором, художником и мастером витражей. Самая известная работа Вознесенского-архитектора — часть монумента «Дружба навеки», скульптурную половину которого выполнил Зураб Церетели.

Но поэтическое начало пересилило, и — «Прощай, архитектура! Пылайте широко, коровники в амурах, райклубы в рококо!»…

Муза

Жизнь поэта была наполнена яркими памятными встречами – с Жаклин Кеннеди, Александром Солженицыным, Куртом Воннегутом, Микаэлом Таривердиевым, Юрием Любимовым, Дмитрием Лихачевым.

Но главным человеком в жизни поэта стала его супруга – писательница Зоя Богуславская. Вместе они прожили почти полвека, понимая и дополняя друг друга. Когда Андрея Андреевича не стало, Зоя Борисовна долго не могла прийти в себя. Невосполнимая утрата такой и осталась – невосполнимой… Но она превозмогает себя – посещает мероприятия, посвященных памяти Андрея Вознесенского, является президентом Фонда им. Вознесенского, общается с издателями, встречается с приятелями и соратниками супруга, ставшими уже и ее друзьями…

В нынешнем году ее стараниями были открыты библиотека имени Вознесенского, мемориальная доска на доме на Котельнической набережной, где он жил. Скоро будет открыт музей Вознесенского.

— Меня очень трогает внимание к памяти Андрея Андреевича, — говорит Зоя Богуславская. – Конечно, я тяжело переживаю утрату любимого человека. Когда о нем говорят, когда читают его стихи – для меня это очень волнительно. Ведь за каждым его стихотворением идет эмоциональная линия, возникают воспоминания: вот это он написал у нас в Переделкино, а это – когда мы были за границей, а это – в Ялте… Я помню все: почему, когда и как он написал то или иное произведение… Андрей Андреевич был редкостным человеком – приверженцем своего дела, предназначения, которое он считал ниспосланным свыше. А в том, что касалось семьи, он был необычайно преданным. Ему было важно, чтобы его понимали, даже стихотворение такое у него было – «Чтоб кто-нибудь меня понял». Я понимала…

Быть с теми, кто слышит

Но и с супругой поэт мог быть очень строг, если дело касалось его работы.

— Если Вознесенский чего-нибудь хотел, остановить его было нельзя, — рассказывает Богуславская. — Андрей Андреевич очень болел в последние годы (болезнью Паркинсона – прим. авт.), но его болезнь абсолютно не сказывалась ни на его таланте, ни на его сознании.

Скоро в большом зале ЦДЛ будет показ фильма «Лирика» режиссера Петра Шепотинника об Андрее Вознесенском. В нем муж дал свое последнее интервью, будучи уже очень больным. Андрей плохо себя чувствовал, но продолжал давать интервью, писать, посещать мероприятия, несмотря на то, что очень часто падал, разбивался – падения были составляющей его болезни. Я всегда очень переживала за него, но предотвратить это было нельзя. Однажды у нас был катастрофический случай. Франция, ярмарка, салон поэзии, большой прием, на котором присутствуют главы государств – Жак Ширак и Владимир Путин. Много творческой интеллигенции, на стенде выставлены наши с Вознесенским книги, все хорошо, Андрей улыбается…

Но это все видимость. Накануне этого в гостиничном номере произошло следующее. Я вышла из номера за едой, а Андрей в это время упал. Возвращаюсь – весь номер залит кровью. Вызываем скорую, едем в госпиталь… Ночь, в госпитале «живая очередь» из больных на 15 носилках. Я бегу к хирургам, говорю, что, конечно, все понимаю, но поэт истечет кровью к тому времени, как подойдет наша очередь. Врачи сжалились и прооперировали его без очереди — на голову наложили 18 швов! На другой день, в тот самый, когда у нас должна была быть автограф-сессия, я ему говорю: «Ты никуда не пойдешь!» — А он: «Нет, пойду!» Я говорю: «Тогда через мой труп». А он так спокойненько: «Тогда через твой труп…» Ну и все, спорить бесполезно. В итоге мы поехали на автограф-сессию, где Вознесенский часа два с половиной стоял на ногах, подписывал книги… А на следующий день поехали на вечер Струве, даже несмотря на то, что ночью Андрей опять упал. Для него не было препятствий — было только неудержимое желание быть с людьми, которые его поймут и услышат…

«Ты меня никогда не забудешь»

Приехал на вечер памяти Вознесенского современный поэт Владимир Вишневский — друг и почитатель его таланта.

— Вознесенскому не надо было умирать, чтобы все поняли, что он — великий русский поэт, — сказал Вишневский. — Язык его поэзии — это русский язык в лучшем поэтическом проявлении. Почему я нахожусь на этом вечере? Потому что среди немногих удач в моей собственной жизни было знакомство с Вознесенским. Он – кумир моего детства – в моей зрелости стал моим старшим другом, заметил меня, оценил и подружился со мной. Это невероятное счастье! Я никогда не был его учеником, но все же воспринял алгоритм его чтения стихотворений. Однажды я даже показал, как пытаюсь копировать его манеру исполнения – Вознесенский смотрел и улыбался… Я помню, как в 2008-м Вознесенский читал в театре Петра Фоменко свои стихи уже шепотом, потому что почти лишился голоса… Я и сейчас не могу вспоминать об этом спокойно…

А потом, после антракта, был спектакль – бессмертная, легендарная рок-опера «Юнона и Авось». И как прощание поэта с каждым, кто пришел помянуть его в этот зал, прозвучали слова, вложенные Андреем Вознесенским в уста его любимых героев: «Ты меня никогда не увидишь – ты меня никогда не забудешь…».

ИА «Столица»

Екатерина Писарева, фото Вадима Тараканова и Владимира Ламзина